«Я тихо постучался в ваши двери…»

Участниками встречи стали друзья и коллеги автора по творческому цеху, а также посетители книжного магазина.
В издание вошло две повести: «Здравствуй, Сашка» и «Белый теплоход, темная вода». «Здравствуй, Сашка» ранее публиковалась в книге Александра Абдулаева «Амбивалентность чувств» и рассказывала о детстве писателя, которое прошло в нашем городе. Автор добавил в повесть несколько глав, отчего она значительно увеличилась в объеме и потому заняла свое место в новом сборнике.
Александр Шарифович приехал в Чайковский вместе с мамой и двумя старшими сестрами в 1959 году, ­— тогда ему было всего четыре года. На страницах произведения он вспоминает те времена, когда «Кама еще не была перегорожена плотиной, речка Сайгатка извилисто бежала своими мутными водами средь пологих берегов, поросших кустарником». Когда между пятой столовой и школой-интернатом находилось поле, «утоптанное ногами до бетонной прочности. Там разгорались футбольные баталии между соседними дворами, доходившие до потасовок и грозившие открытым противостоянием между ними». Описания жизни двора, в котором рос Александр Абдулаев, суеты строящегося города, советского быта сливаются с историями о людях. И у каждого из невыдуманных героев своя — трагическая или счастливая — судьба; часто — перемолотая жерновами Великой Отечественной войны.
«Мы всегда не совсем внимательно относились к ветеранам войн, участникам ликвидаций катастроф, — уверен автор, сам побывавший в Чернобыле в 1986 году в качестве ликвидатора. — Этим людям нужна не только материальная помощь, но и мощная психологическая разгрузка. В свое время они испытали сильнейший стресс, а, вернувшись в мирную жизнь, не смогли найти себе места и потому начали выпивать. Я вижу здесь вину государства, которое не смогло вовремя их поддержать.
Повесть «Здравствуй, Сашка» охватывает пятнадцатилетний период. Я думаю, что она будет интересна читателю, так как он узнает наш город, узнает улицы, кто-то узнает себя, потому что ни герои произведения, ни их имена не вымышлены — это реальные люди, жившие и живущие в Чайковском».
Ответ на вопрос «Почему повесть была переработана и дополнена новыми главами?» можно найти в ее тексте: «Воспоминания так томительны и сладки, что хочется закрыть глаза и вновь окунуться в беззаботное детство, — рассказывает писатель. — Вспомнить друзей, с которыми рос и постигал первые премудрости жизни. Помнится, после долгой разлуки с двором, шел ватными ногами по вспученному корнями тополей асфальту. Сердечное колотье отдавалось в висках, не давая сосредоточиться. Вглядываясь в лица людей, пытался поймать ушедшее время, так хотелось до боли в груди воспроизвести незабываемые краски детства».
Вторая повесть «Белый теплоход, темная вода» родилась не случайно, на подсознательном уровне автор готовился к ней несколько лет. «Над моим рабочим столом уже давно висят Соломоновы заповеди, и каждый день напоминают мне о том, чего нельзя преступать, — говорит прозаик. — Не исключено, что, если бы на их месте оказалась другая картинка, я бы написал о другом». По его мнению, повесть весьма драматична и непроста для восприятия. Она рассказывает о человеческих проступках, загладить которые можно только через искреннее покаяние, внутренний катарсис, приход к богу. Человек появляется на этот свет невинным и попадает в руки общества, которое лепит из него либо достойного гражданина, либо аморального «типа». Автор считает, что лакмусовой бумажкой нравственности общества является совесть, именно она помогает личности осознать себя. «Писать о грехах оказалось очень сложно, — делится впечатлениями Александр Абдулаев, — во время работы я руководствовался идеей о том, что, может быть, кто-то, прочитав произведение, увидит свои грехи и почувствует потребность искупить их, или хотя бы задумается о своей жизни. Возможно, я тихо постучался кому-то в двери, чтобы сказать: мы должны идти по пути добра».