Вячеслав Ар-Серги: «Писатель не должен быть скучным »

Сочетание русской и удмуртской стихотворной мелодичности в одном сердце не привело к разрыву его, но и не стало идиллическим. Поэт пытается уловить потаённые звуки своего народа, он от него не отдаляется, а даже наоборот, близок. Мелодичность его строки основывается на корневой системе народного фольклора.
Удмурты, тысячелетиями жившие на богоданных исконных землях на стыке холодного севера и степных просторов, привыкли жить скрыто и порой даже незаметно.
Притулилась деревня моя к огромному шару земному.
 Одиноко лежит колея, параллельная тракту большому.
 В этих двух строках, пожалуй,  выражена поэтическая сущность поэта. Он другой среди других. И это правильно. Являясь выразителем народной мысли, Вячеслав Ар-Серги не хочет, что бы его народ ассимилировался и исчез, растворившись в большом народе, потеряв, таким образом, свою национальную особенность. Интеллектуализм стиха всегда опирается на народный эпос.
Если тонко вслушаться в мелодичность стихотворного ритма, то можно определить, что поэт кладёт за основу удмуртский песенный мотив, который доносится до его чуткого слуха издалека, сквозь далёкие века…
В тополином молчаньи-
В кастрате грачиного грая,
Пустеет моё мирозданье
В расчёт суету не беря.

В уходе твоём ожиданном
Таилась мне райская муть,
В прощании бегло- остатнем
Блазнится мне трактовый путь.

А всё ж на колдобинах Родных
Мне и не худо теперь
Печалиться в бедах вчерашних
И помнить закрытую дверь.

Поэт верен себе, ему и не так и плохо на своих колдобинах, нежели на большом тракте. Он не торопится распахнуть двери перед всеми, ему так хорошо и уютно за  плотно притворёнными дверями. А зачем душу открывать перед каждым?

На мой вопрос, как он относится к публичной критике и происходят ли изменения в современной литературе, Вячеслав Ар-Серги немного подумал и ответил:
– Я полностью растворён в моей литературе,  там я адекватен сам себе. Я не лгу, не притворяюсь, что бы понравиться читателю. Писательство для меня не столько профессия, а, скорее всего, судьба, предопределённая свыше. Хочу отметить, живя в удмуртской деревне, я по-русски не говорил вплоть до четвёртого класса. Потом меня прорвало, и книгами я зачитывался в захлёб, порой даже идти в школу не хотелось – так был увлечён чтением. Писательскую работу я люблю и не мыслю себя без неё. Поэтому, можно сказать, что мнения критиков меня, в принципе, не интересуют, пишу- то я не для них. Как усмехнулся в своё время Александр Пушкин: « Пишу для себя, печатаюсь для денег», - этот принцип мне близок.
Мой рабочий ритм – это две, три книги в год. Читатели меня знают и следят за моими произведениями, я им отвечаю своей любовью. И от этого испытываю лёгкую самодостаточность.
Сильное волнение вызывает тот факт, что сейчас стало мало читателей. В нашем современном мире писателем быть нетрудно, сложнее писать. Писать так, чтобы книги оставались жить в народе, чтобы они не вызывали тоску и уныние. Писатель не должен быть скучным. Я печатаюсь более тридцати лет, и за это время пришёл к выводу, что новая книга должна по качеству отличаться от ранее изданной. Трудно? Да.
Нельзя не сказать о том, что стало происходить засилье западной литературы, как правило, эти книги не имеют духовности,  присущей русскому человеку. Вред от таких книг однозначен, они подменяют некоторые моральные ценности человека. Молодому субъекту не просто ориентироваться в быстро изменчивом мире. Глубоко убеждён, что нашему государству просто необходимо разрабатывать некие целевые программы для поддержки писателей, иначе их задавит снежным комом « хламовая» литература.
 – Вячеслав Витальевич, вы пробуете себя в различных жанрах. Из- под вашего пера вышли сценарии к фильмам, пьесы, которые ставятся на подмостках  национальных театров, различные переводы. Чему-то отдаёте предпочтение?
- Абсолютно нет. Я работаю в различных жанрах: эссе, статьи, очерки, проза, поэзия, драматургия и, как Вы сказали, киносценарии. Кстати, по моему  сценарию снят игровой художественный фильм « Тень Алангасара» – о жизни древних удмуртов. Для меня нет понятия жанровости писателя, а существует одно понятие - « писатель», он един во всех жанрах. А профессионал, занимающийся одним лишь жанром, вызывает у меня недоумение.
Для меня жанр будущего произведения выбирается тогда, когда рождена сама идея, а уж потом диктуется форма его выражения. Ведь любой текст надо воспринимать, как графическое продолжение человеческой мысли в виде знаковой системы. И для меня очень важно будет ли понятен мой текст, мои мысли, которые и изложил на бумаге.
Большое внимание уделяю художественному переводу. Задушевная беседа с представителями других национальностей для меня чрезвычайно интересна и даже полезна. Знание языков позволяет мне донести до своего народа всё светлое и чистое, что смогли написать другие народы. Впрочем, свои стихи перевожу сам, хочу, чтобы интонацию слова я смог тонко передать и, по возможности, задеть невидимые струнки человеческой души. Душа дана нам от Бога, и нужно к ней весьма трепетно относиться, в ней заложен тончайший инструмент межличностных отношений.
- В современном мире должен ли писатель быть менеджером?
– Вопрос очень злободневный не только для меня, но и большой когорты коллег по творческому цеху. Занятие литературой, к сожалению, не принесло мне больших материальных благ и дивидендов.
Встречаются новоявленные капиталисты, которые могут и хотят пожертвовать художнику из своей большой мошны. Для спасения не его, а своей души. Мне кажется, нувориши начинают понимать, что новых капиталистических побед в неокультуренной среде, пространстве, в котором они со своими домочадцами живут, просто не будет. Надо вкладывать денежки в культуру, а иначе как прожить, всем Европы не хватит, да и она, старушка, может двери прикрыть. Надо дом обустраивать всем вместе, смотреть перспективно вперед.
В заказной литературе ничего плохого я не вижу. На его величество заказ работали многие классики прошлых столетий. И что, можно о них сказать, плохо работали, оставив после себя уникальные произведения  живописи, литературы, скульптуры?…
 – Прошло время, и, возможно, нужно дать оценку литературному сборнику « Этюды с Чайковским».
– А как Вы считаете, как отец должен относиться к своему детищу, рождённому в любви? Литературный сборник очень удачно соединил две формы языкового выражения стиха и прозы. Понимаете, у каждого города должна быть своя книга, и, пожалуй, даже не одна. И книга, о которой мы ведём речь, со временем станет золотой строкой истории вашего города. И время это покажет, я нисколько не сомневаюсь. Первое впечатление – это радость от встречи с новыми людьми, и с некоторыми уже не хочется расставаться и вести дальнейшую беседу о жизни. Город Чайковский должен по праву гордиться своими поэтами и прозаиками, людьми, чуткими к Красоте. И горожанам необходимо бережно относиться к своему литературному хозяйству, где каждая строчка обязана быть на рачительном учёте. Вышел сборник, в который включены различные произведения, которые писались многие годы, и они смогли очертить историю зарождения жизни в городе. Это очень важно для истории и правильного восприятия её. Можно по-разному относиться  к произведениям. Они по стилю, по ритму не похожи друг на друга, и это правильно, их ценность в многообразии. Одни стихи сильнее, другие слабее, да не должно быть в антологии одних только гениальных стихов. В сборнике мы показали, что в городе есть литература. К сожалению, в Ижевске мы пока не можем издать что-то подобное, мешают различные центробежные силы. Вижу в вашем городе большой потенциал творческих людей, и они будут создавать свои произведения в контексте настоящего, чтобы оставить потомкам память о нём.