Операция «Рецидив»

Одну из таких смен я провела вместе с участковыми: старшим лейтенантом милиции Алексеем Шаршавиным, старшим лейтенантом милиции Денисом Антоновым и старшим участковым уполномоченным капитаном милиции Дмитрием Валиятовым.

---

По словам самих участковых, народ все больше уважает закон, а значит и самих сотрудников милиции.

---

Первое впечатление
О встрече с участковыми я договаривалась по телефону. Чтобы долго не искать их «опорный пункт», попросила за мной заехать. Под недоуменные взгляды стоявших у подъезда соседей села в милицейскую машину. Познакомились легко, Дмитрий и Алексей сразу спросили о том, что мне интересно было бы узнать, изъявив готовность к плодотворному сотрудничеству. Для начала решили посмотреть рабочее место участковых и составить там план адресов жителей, которых необходимо проверить прежде всего. На опорном пункте Дмитрий и Алексей гостеприимно предлагают мне кофе, показывают, как выглядят карточки подучетных граждан — это своеобразная история на каждого из них, по которой впоследствии можно оценить результат профилактической работы. На стене висит фоторобот разыскиваемого преступника. Как объясняют мне участковые, обращать внимание на лица — их профессиональная обязанность. Фотографии вызвавших подозрение людей со всеми личными данными хранятся у сотрудников службы участковых уполномоченных милиции в компьютере. Одну из них, самую «художественную», показали и мне. Фотография эта имеет свою, довольно занимательную историю. Этим летом на территории одного из автокооперативов, за гаражами, участковые обнаружили что-то вроде притона, а точнее место, где собирались бомжи. Примечательно оно было тем, что имело вид обыкновенной комнаты со всей полагающейся мебелью, но под открытым небом. Участковые это место, конечно, проверяли, и во время очередной такой проверки пришли, когда «хозяева» были дома. Милиционеры в шутку спросили: «Обувь снимать?» На что бомжи, не растерявшись, ответили: «Можете так пройти, только на ковер не наступайте». Такую колоритную картину участковым захотелось сфотографировать. Бомжи и тут отшутились: «Подождите, мы сейчас как-нибудь покрасивее сядем». Фотография и правда получилась интересная.
Реальная жизнь —
реальные истории
На опорном пункте милиции к нам присоединился еще один участковый Денис Антонов и инспектор по делам несовершеннолетних Евгения Котомкина. Все вместе мы отправились по первому адресу — Евгении надо было проверить семью, из которой отдел опеки недавно забрал ребенка. На тот момент маленькому Саше исполнился только один месяц. Основанием для такого решения сотрудников отдела опеки стало пьянство родителей на протяжении длительного времени. Идти туда одной Евгении опасно, отец ребенка судим за истязания своей гражданской жены. Поэтому поднимаемся в квартиру вместе с участковыми. Открывает отец ребенка, приглашает войти, видно, что старается произвести хорошее впечатление. Говорит, что жены нет дома, ушла к сыну в больницу и что она собирается пройти лечение от алкоголизма. Участковые уходят не сразу, задерживаются, чтобы поговорить с мужчиной, оценить его поведение, внешний вид, настроение. «Уже хорошо, что хотя бы пить перестали», — комментируют они увиденное, и мы отправляемся по следующему адресу.

---

Быть участковым — значит быть не просто сотрудником милиции, но и кем-то вроде педагога, ведь работа с людьми, которых надо направить на «путь истинный», должна включать и воспитательную часть. Разглядеть причину социально опасного поведения человека сотрудник службы участковых уполномоченных милиции может, только обладая знаниями в области психологии.

---

Едем в частный сектор Прикамского района, там есть дом, в котором постоянно собираются бомжи, алкоголики и другие социально опасные личности. У этого притона история длинная, говорят мне участковые. Существует он не первый год и раньше состоял из двух домов. Недавно хозяин одного из домов умер, а вот второй дом продолжает «принимать» в своих стенах любителей выпить. Участковые следят за обстановкой в нем, разгоняют, когда требуется, его гостей, ведь встречи таких людей нередко заканчиваются драками и даже убийствами. Калитку нам никто не открыл, пришлось лезть через забор. Постучались в дверь, открыл хозяин, нисколько не удивился приходу милиционеров, спросил только: «Почему сегодня вас так много, что-нибудь узнать хотите?» — «Нет, так просто пришли, посмотреть, как живешь, чем занимаешься», — ответили участковые. И здесь все оказалось спокойно, без происшествий.

---

Участковые используют по возможности мягкие формы общения, ищут подход к каждому подучетному гражданину, держат в памяти его судьбу и радуются, если тот исправляется.

---

Едем дальше, еще один притон, тоже в частном секторе. Никакого забора, сразу двери, мне кажется, что это вообще не дом, а сарай. Дверь не заперта, свет горит, заходим внутрь. Картина открывается страшная — это уже даже сараем нельзя назвать, скорее землянкой, которую, видимо, решили потом превратить в свалку. На полу земля, окурки, грязные одеяла и одежда. Вместо постели куча тряпок на полу. Единственные элементы домашнего очага — кастрюля на полуразвалившейся печке и на стене черно-белая фотография женщины с ребенком на руках. «Здесь что, люди живут?» — спрашиваю я. «Живут, еще и гостей принимают», — отвечают мне участковые. И этот притон оказался пустым, хозяин ушел, не посчитав нужным закрыть свое жилище. «Иногда в таких притонах мы трупы находим; чтобы избежать этого, стараемся проверять притоны почаще. В этом случае и хозяева становятся осторожнее, и гости спокойнее, знают, что мы в любой момент прийти можем».
Едем по еще одному адресу, снова Евгении надо проверить семью, из которой забирали в отдел опеки ребенка, но полгода назад вернули. Нам долго не открывают, из-за двери слышно, что женщина пьяна, вставать не хочет, говорит, что спит. Через какое-то время она все же решает с милиционерами не спорить и открывает дверь. Инспектор по делам несовершеннолетних оценивает ситуацию, все далеко не так хорошо, как могло бы быть. Женщина продолжает пить, дочь водит по гостям вместе с собой и пьет у нее на глазах. Евгения проводит беседу, потом понимает, что одним разговором тут не обойтись, и приглашает женщину в отдел по делам несовершеннолетних.
Таких историй в этот день я увидела немало и получила достаточно полное представление о работе участковых, а также об отношении людей к ним. По словам самих участковых, народ все больше уважает закон, а значит и самих сотрудников милиции. Меня эти слова очень даже порадовали.
Профессия-призвание
На протяжении всего этого вечера я пыталась понять, в чем же заключается работа участкового уполномоченного милиции. Раньше я думала, что это, как принято говорить в молодежной среде, постоянные «разборки», на которых не обходится без угроз и ругательств. Оказалось, наоборот, участковые используют по возможности мягкие формы общения, ищут подход к каждому подучетному гражданину, держат в памяти его судьбу и радуются, если тот исправляется. Быть участковым — значит быть не просто сотрудником милиции, но и кем-то вроде педагога, ведь работа с людьми, которых надо направить на «путь истинный», должна включать и воспитательную часть. Разглядеть причину социально опасного поведения человека сотрудник службы участковых уполномоченных милиции может, только обладая знаниями в области психологии.