За горизонт написанного

Рубрика: Культура

Четверг,17.10.2013

В рамках проекта «Открой книгу – открой мир!» еженедельник «Частный интерес» продолжает рассказывать читателям о лучших художниках-иллюстраторах детской книги. «Нельзя рисовать то, во что сам не веришь, – считал известный художник-иллюстратор Лев Токмаков. – Думаю, что мои рисунки читают не только умом, но и сердцем. Работая для самого юного читателя, надо думать о его копилке для взрослой жизни».

Вторгаясь в сюжет

– Если рисунком, красками описывать только то, что находится на поверхности текста, от таких рисунков и взрослым, и детям будет скука смертная, – рассказывал Лев Алексеевич в своем интервью «Российской газете». – Зачем же тогда существует творческая фантазия? Есть, в общем-то, две дороги. Первая – придумать, каким может быть тот или иной герой. И вторая – вторгнуться в сюжет книги более решительно. Возможно, довести это вторжение до абсурда в хорошем смысле этого слова. Тогда начинается новая игра с участием книжных, сказочных героев. Такая работа – для интеллектуально богатых детей. Второй путь накладывает на художника большую ответственность. Но он и интересен – как для художника, так и для читателя, потому что мысль развивает, заставляет думать о прочитанном, заставляет двигаться куда-то за «горизонт написанного».

«Ничто так не обнажает качеств художника, как работа для детей. Не каждый выдерживает это испытание. Во взрослой книге или в графических сериях за внешними эффектами, за отточенным мастерством еще можно спрятать свою душевную несостоятельность. Но в тоненькой, двенадцатистраничной книжке никуда не скроешься. Здесь нужно все только неподдельное – и дух, и талант, и работа. Книга для маленьких не терпит суррогатов», – писал Лев Токмаков.

«Моя» Пеппи»

А вот воспоминания о творчестве Льва Токмакова еще одного взрослого – Вадима Нестерова, написавшего о художнике некролог в «Газете.Ру»: «Когда я был маленьким, у меня была книжка. Книжку написала великая, как я сейчас понимаю, сказочница Астрид Линдгрен, перевела ее замечательный переводчик Лилиана Лунгина, а называлась она «Пеппи Длинныйчулок» – именно так, в два слова. Книгу я обожал и зачитал просто в труху. Причем обожал не только из-за текста – в книге были совершенно роскошные цветные картинки с уведомлением: «Рисовал Лев Токмаков».

И я, еще не умея читать, рассматривал их столько, что со стороны, наверное, напоминал зависший компьютер.

Прошло очень много лет, книжку ветер перемен давным-давно унес куда-то вслед за детством, пришлось ее пару лет назад покупать у букинистов заново – уже своим детям. Господи, как же я был поражен, когда увидел, что иллюстрации-то были не цветные, а черно-белые, просто с добавлением оранжевой краски…

Токмаков, прочитав «Пеппи», был по-настоящему очарован этой правдивой раскованностью автора и поэтому решил, что и иллюстрировать надо так же – не техникой, а чувством, на кураже, на импровизации».

«Трудно эту Пеппи сделать, – говорил потом Лев Алексеевич. – Многие художники ее иллюстрировали. Я когда это все рисовал, вспомнил, что как-то в Тарусе, под Москвой, катались на санках художники, взрослые. Пришла к нам рыжая девочка с санками. «Моя» Пеппи, один к одному! Я ее вспомнил. Она такая крошечная, рыжая, маленькие глазки, зубы редкие. И сколько ее не рисуют, Пеппи получается либо «сладкой», либо безобразной. А у меня, к счастью, вот такой прототип оказался. Астрид Линдгрен одобрила мою Пеппи и даже поместила ее в свое большое юбилейное издание мировых иллюстраций. С Астрид Линдгрен я встречался, когда она приезжала в Москву, получала медаль имени Льва Толстого… И у Джельсомино, героя сказки «Джельсомино в стране лжецов» Джанни Родари тоже был прототип».

«В своих рисунках я стараюсь заинтересовать своего зрителя судьбами персонажей, заставить его волноваться, жалеть, –  говорил Лев Токмаков. – Муравьишка ли домой спешит, легковерный ли Сазанчик ищет счастье на берегу реки – все они ждут сочувствия, сострадания».

Нам всем повезло

Лев Токмаков иллюстрировал книги своей супруги – детского писателя, поэта, переводчика Ирины Токмаковой. Несколько поколений читателей росли с ее Ивушкиным, учили алфавит вместе с Алей и буквой «А», ломали голову над вопросом «Может, нуль не виноват?» и засыпали под стихотворение «Усни-трава».

«Мы работали вместе, буквально под одной крышей, потому что до 1975 года у мужа не было своей художественной мастерской, – рассказывает Ирина Петровна в своем интервью журналу «Читаем вместе». – Тогда мы могли в любую минуту обратиться друг к другу за помощью или за советом… Несколько книжек мы сделали вместе: мой текст, его рисунки. Каждый из нас уважал и ценил мнение другого. Не было ни обид, ни поблажек. У нас был вполне состоявшийся творческий тандем, в этом смысле нам обоим очень повезло».

Повезло и нам, читателям детской книги, – в том, что у нас есть возможность окунаться в удивительные, волнующие, чудесные миры, созданные талантливыми авторами. Авторами, нашедшими путь к сердцам детей и взрослых: «…следует присматриваться к детям, стараться видеть действительность их глазами, – раскрывал Лев Токмаков один из секретов своего творчества. – Ведь мы, взрослые, как морские камешки – овальные, потертые. А дети – крсталлики, угловатые и часто более богатые в своих открытиях миров. У художника может быть один советчик – чувство ответственности. Жизнь сложна, вокруг столько безнравственного, что думать о легких путях к сердцам и душам – слишком праздное занятие.

«Хорошо посмеяться над веселыми похождениями жизнерадостных героев. Но если искусство вдруг навеет грусть, не надо ее бежать, смущаться, прятать слезы. Сочувствие чужой беде не делает тебя менее мужественным. Наоборот!» – уверен художник Токмаков.