Фельетон: «Меня сегодня муза посетила...»

«Вот вы в своей газетке стихи печатаете — так, уважаемые редакторы? Так точно. А сами-то понимаете, о чем пишут ваши поэты? Я вот — не понимаю. А ведь еще товарищ Ленин говорил на заре туманной юности прошлого века, что искусство должно быть понято народом! А ежели оно не понято, — значит, оно и не искусство вовсе! Здесь нас с Владимиром Ильичем поддерживает известный в Чайковском сочинитель и исполнитель песен Илья Рассказов:
Я не люблю непонятных стихов,
Где продираться приходится к смыслу,
Скрытому, будто среди лопухов,
В строчках, где только слова, но не мысли.

И я не люблю! Да и как можно любить то, что невозможно понять?!
Попадается, извините, в вашей газете настоящая дребедень! Как вот эта:
Нанизанные днища рифм на рифы,
В колючей проволоке скомканы слова.
На них слетались, как на падаль, грифы,
Под локоток засучив рукава.

А он хрипел бурлящею рекою,
В стоп-кадрах отражая сердца боль…
Звал за собой, как барабаны к бою,
Сквозь непогоду в ледяную смоль.

В гриф запотевший упирались струны, —
Пытаясь выдать звуки на‑гора.
Врачуя души, сотрясались бубны, —
Выплёскивая главное — Пора!

На всю округу разлеталась песня,
Сквозь жернова, как солнечный помол,
Срывая маски лжи и мракобесья
У тех, кто прятал совесть под подол.

Ну, вот совсем непонятно: «нанизанные днища рифм…» На какие рифы они нанизаны? Непонятно, на что «на них» слетались грифы и где у грифов «локотки»?! И кто «он» — тот, кто «хрипел бурлящею рекою»?! В общем, читается такая писанина с трудом, и совсем не понятно, о чем или о ком тут пишется. И ведь еще печатают в газете! Очень много негатива в других стихах этого автора. А ведь стихи должны давать радость людям, чтобы их захотелось заучить, запомнить.
Вот смотрите, какое замечательное, лиричное, доброе и светлое стихотворение одной чайковской поэтессы можно прочитать в ее книге:
Нечаянно с тобой мы повстречались.
Я равнодушно посмотрела тебе вслед,
Но оба враз мы оглянулись,
И я заметила, из глаз твоих
Шел синий-синий свет.
Это открытие меня ошеломило…
Синь двух твоих озер
Меня околдовала навеки.
Теперь без них и дня мне не прожить.
Венчанию нашему подходят сроки.
Твою любовь, милый, хочу я заслужить.
Сравниться красотой
С тобой никто не сможет.
Твоя душа, как видно, без огрех.
Я думаю, в любви нам Бог поможет.
Пусть звенит чаще
Задорный звонкий смех!
И имейте в виду, что автор этих ладных, чарующих строк обучал основам стихо-сложения наше подрастающее поколение. То есть передавал детям накопленный опыт, делился с ними своими познаниями ритма, рифмы, образности — это ли не благородное занятие в нынешнее время?

А вот возьмем для контраста такой отрывок из стихотворения одного «местного дарования»:
Этот лес, как нетленный отрывок
Древней повести сумрачных лет.
Здесь лампадки зажег бересклет,
И берёз облетевших скелет
Чешет гребнем сосновые гривы…
Там еще и продолжение есть! Вы представляете?! Но мне уже сейчас хочется обратиться к автору данных строк: Вы вообще в своем уме?! Вы, извините, что курили, когда это писали?! Вот объясните мне, неразумной, как может быть лес — отрывком повести? Нет, конечно, если его на бумагу уже порубили — то может. А если еще не успели? И какие такие «лампадки» зажег бересклет — в лесу что, пожар начался? Тогда срочно надо в МЧС звонить, а не стихи писать! Дальше — хуже: у берез, видите ли, скелет обнаружили! И не просто скелет, а ЖИВОЙ скелет, который еще и гребень в костлявых ручонках держать наловчился! А кто это тут у нас такие гривастые? Лошадки, что ли? Не‑е‑ет — сосны! Это же научная сенсация, грозящая Нобелевской премией, а вы, уважаемый автор, с ней дальше «Частного Интереса» никуда не ушли! Послушайте моего совета: пробиваться Вам надо к вершинам, негоже такой научный талантище в землю зарывать! А стихи писать Вы это — бросайте, непонятные они у вас.
Но ведь есть на нашей чайковской земле признанные, прославленные поэты, которые и в международных конкурсах дипломы завоевывают, и книги одну за другой издают (это вам не газетный формат!), и встречи проводят со студентами. И ведь не иссякают их силы творческие да поэтические! И пишут они так, что любому — и дитяти неразумному, и заводскому труженику всё ясно. Вот, например, отрывок из стихотворения одного из таких — бесконечно любимых мной — авторов:
Везде своя чарующая прелесть,
но есть ли счастье под чужими небесами?
На миг блеснуло…
Полно, лишь оно в краю родном,
куда вросла, как дерева,
могучими корнями.
Определен судьбой мне этот уголок земли.
Мой город песенный —
мои ворота в жизнь,
Ворота Рая.
Творю и я, чтоб город засиял
жемчужиной родного края.

Вот! Вот как надо творить, чтобы город наконец-то засиял Жемчужиной родного края! И ведь автор не только прекрасно пишет, но еще и художественной фотографией увлекается, и фотографии у него — под стать стихам! И даже недавно первая выставка была организована. Воистину: талантливый человек талантлив во всём! В «Частном Интересе» только вот его не печатают почему-то. Да и не надо! Есть же международные поэтические конкурсы! Ну и пусть, что денежки берут со всех участников, диплом-то лишним не будет! А будет диплом — будут и публикации, и встречи с благодарными читателями. Вы посмотрите-то вокруг: молодежь нынче какая пошла — ей любовь к настоящей поэзии нужно насильно прививать! Сгонять организованно на творческие встречи с поэтами. А иначе-то как? Без чуткого руководства молодежь или совсем стихи любить не будет, или полюбит, да не те! А если при этом еще и сама писать начнет — то это ж беда какая! С некоторыми молодыми нашими авторами она, кстати, уже приключилась! Вот полюбуйтесь на отрывок из стихотворения о городе одного такого молодого чайковского поэта:

Так молод Город, что раствор
Построек первых не просох.
Так молод, что строитель первый
Мерещится из-за деревьев <…>
Так молод Город, что в замочной
Нам скважине не обнаружить
Каких-то перемен — подсмотрим:
Всё та же бабушкина рухлядь,
Макеты дедушкиных ружей
На стенах — те же всё…

Заметьте: ему тоже что-то «мерещится»! Более того, он подглядывает за бабушкой в замочную скважину и уже положил глаз на дедушкино ружьё! Зачем оно ему?! В наше-то мирное время! Явно нервишки у молодого человека не в порядке — подлечить надо бы.

Но я не только некоторых местных авторов не понимаю (да и Бог с ними, блаженными), но и этих, как их, шоб не соврать, — пиитов Серебряного века! Вот чему, чему может научить такое стихотворение Пастернака, попадись оно в руки неокрепшим умам?
* * *
О, знал бы я, что так бывает,
Когда пускался на дебют,
Что строчки с кровью — убивают,
Нахлынут горлом и убьют!

От шуток с этой подоплекой
Я б отказался наотрез.
Начало было так далеко,
Так робок первый интерес.

Но старость — это Рим, который
Взамен турусов и колес
Не читки требует с актера,
А полной гибели всерьез.

Когда строку диктует чувство,
Оно на сцену шлет раба,
И тут кончается искусство,
И дышат почва и судьба.

Сплошь суицидальные мысли! Тут и «строчки с кровью», и полная гибель всерьез, и возвращение к рабовладельческому строю! Куда ж это годится?! В общем, критиковать можно до бесконечности! А ведь уже и не сосчитать, сколько книг его выпущено в свет! Хотя… были здравомыслящие люди, исключившие в свое время Пастернака из Союза писателей СССР! И правильно: он же сам даже вот в этом стихотворении написал, что у него «кончается искусство», а как там «почва или судьба» дышит, — дык, это тоже неизвестно, под действием каких веществ может привидеться!

Дорогие мои «заумные», в метафорах, аллегориях, инверсиях и сравнениях погрязшие чайковские авторы, у кого там строчки с кровью или еще с чем животрепещущим! Расслабьтесь, пишите проще — и к вам потянутся! Берите пример со светлых голов Серафимы Митрохиной, Натальи Коляды, Алевтины Поповой! Ведь умеют же! Могут! Пишут ясно и понятно! И главное — широко издаются и несут свое творчество в массы!»