Грифоны


Рубрика: Проза
Четверг,16.05.2013
Еженедельник «Частный Интерес» начинает реализацию проекта «Открой книгу — открой мир!», направленный на популяризацию читающего образа жизни. В связи с этим представляем очерк пермского поэта, писателя, краеведа Яна Кунтура, посвященный современным поэтам Урала.

Наше время… где оно, и что оно… то есть время юности нашего литературного поколения? Нам достались, увы, не самые лучшие годы для творчества — последнее десятилетие ХХ века, кишащее личинками мух… Но, как говорится, времена не выбирают. И, конечно, грех нам жаловаться, ведь жили не среди пожаров тотальных войн, репрессий, голодоморов с их повальной рубкой жизней… Локальные же конфликты здесь не в счет. В наше время люди массово умирали от стрессов, инфарктов, уныния, потери почвы и самих себя, как умирало и то, что было построено ими. Они уходили, загнанные в углы как бесправные подопытные животные, бессловесные жертвы нового эксперимента. Так что после трех предыдущих благополучных и спокойных литпоколений мы, рожденные в конце 60‑х – начале 70‑х, попали в настоящую черную дыру, в выгребную яму, где все было нацелено только на то, чтобы выжить в резко изменяющейся среде обитания, преодолеть непроходимую массовую депрессию. И нашим согражданам, брошенным на произвол чьей-то эгоистической выгоды, лишенным элементарных средств и пищи, было тогда не до литературы и тем более — непонятных стихов и формальных поисков…
А мы-то, наивные, с высоко поднятыми головами, полные веры в свои силы, выходили в конце 80‑х вслед за предшественниками-«маргиналами», искренне переняв от них импульс этой игры и борьбы против устоявшегося. Но если их эта изменяющаяся ситуация резко подняла на щит, как тех, кто исподволь готовил ее… ведь запретный плод сладок или, по крайней мере, любопытен… То мы опоздали, оказались у самого края обвала… Вернее, это они — у противоположного высокого края, выкарабкавшись-таки на свет, а мы оказались на самом его дне, под пластами песка и мусора…
Все это наложило на нас некий комплекс «старого холостяка» и сделало предельными индивидуалистами, замкнутыми, осознающими «свою ненужность для дела жизни», старающимися лишний раз не вылезать на свет божий и не светиться перед аудиторией, которая воспринимается враждебной или, по крайней мере, безразличной. Мы привыкли кропать что-то себе в блокноты или (правильнее теперь) набивать в файлы, не решаясь выпускать это на обозрение и суд. Мы, неуверенные в себе, разбрелись по клеткам, забились в них, вспоминая то яркое неформальное время всеобщего подъема… Мы не доверяем похвалам и пестуем странную апорию: зная (где-то в самой глубине души) себе цену, мы в то же время постоянно неуверенны в том, что делаем: хорошо это или так — шлак, не заслуживающий внимания…
Да, войн вокруг нас не было, но потери поколения, даже в одной локальной точке — в Перми, — ощутимы, потому что время стерло тех, кто смог бы реально повлиять на ход литературного процесса… Дмитрий Долматов… сложно сказать, как этот человек вообще смог бы жить в 90‑е годы… Дмитрий Банников… он всегда казался таким успешным, любящим жизнь во всех ее проявлениях, гурманом, эпикурейцем, излучавшим добрую энергию и юмор… Других наших время привело пусть не к реальному полному исчезновению, но к самоубийству себя как творца. Кто-то пришел к этому осознанно, желая защитить панцирем жеста свою мягкую сердцевину, как Антон Колобянин. Кто-то, не способный на такой жесткий шаг, еще более ранимый, поддался слабости заглушить болезненные ощущения через алкоголь, причем насовсем… как Александр Кузьмин — душевный, способный жить, кажется, только по законам музыки… И это только некоторые из пермяков, а если взять Екатеринбург, там список будет, наверное, еще большим, и возглавит его достигший-таки высот популярности чернушный уральский Есенин конца XX века — Борис Рыжий… А замечательная, виртуозная пронзительная Виталина Тхоржевская — редко где сейчас можно увидеть ее читающей стихи, а ее строфы опубликованными, разве что в кальпидированной «Антологии уральской поэзии». Хотя она пишет, пишет постоянно, пишет замечательно, но выносит это только на знакомых, пытаясь выжить сама и вытягивать своих детей.
Литературная жизнь сейчас снова, вроде бы, оживляется: проходят какие-то турниры, фестивали, форумы, вручаются премии. Но это организуется волею свыше для молодых, то есть для тех, кому не больше 35… Вот так мы в своем забытьи неожиданно стали «стариками». Стариками-неудачниками, которые не стоят внимания, заслоняемые крепкой, энергичной, выросшей в другую эпоху и несущей другой настрой порослью. И это хорошая поросль, делающая сейчас то, что, конечно, легко смогли бы сделать и мы, но… не время и не место… Поэтому мы со своими комплексами не в претензии, мы привыкли быть незаметными и игнорировать шумные точки. Так лучше, спокойнее… Нет, конечно, мы рады общению, рады увидеть старых знакомцев, и они, надеюсь, рады нам, но не очень-то мы спешим делать первый шаг куда-то, навстречу кому-то. К тому же чувство скрытой горечи, не понятной теперь подрастающему большинству, никогда не покидает нас… «Полные горсти тщеты и ветра…» Конечно, мы, как и раньше, готовы распахнуться душою, но столько раз это выходило для нас боком и принималось как эгоцентризм и навязывание себя… Мы — это кентавры или грифоны, которые, увы, оказались не там и не здесь. Не смогли, не успели, не вписались, не захотели… «И разбит наш позвоночник…»
А для души нам нужно немного: ну хотя бы разик в месяц столкнуться с каким-нибудь таким же неприкаянным собратом по цеху (или по несчастью?), гульнуть слегка по городу с красным вином… Может быть, послушать и почитать друг другу что-то новое… Но, конечно, не нарушая при этом, как нас наставляли очень древние эллины, меры… Ничего сверх меры… А большего и не нужно…

Представляем вниманию читателей небольшую подборку стихотворений упомянутых выше авторов и почти упомянутых.

ДМИТРИЙ ДОЛМАТОВ
                ***
Ну, вот и век прошел, 
всего лишь век — не больше.
Разбросан снегопад, 
ты бесишься в снегу,
хохочешь у ручья. 
А вот, что будет после 
той чертовой весны, 
я вспомнить не могу.

Ах, птичий тарарам, 
запущенный в окошко —
как паводок в постель — 
умоет эту прыть
разливом. Птицам — что! 
Они же не нарочно
играют то в весну, 
то в проводы, то в смерть.

Ласкайся и ластись, 
укутанная ветром,
стелись по дну лесов, 
по снежной простыне.
Капель тебе судья. 
А приговор — не лето,
не осень. И гуляй покуда по весне.

Там мы стоим в реке в цветах 
и с колпаками,
с силком на осетра, 
с капканом на лису.
Охота ли тебе-то нас ловить руками,
то длинноногих птиц, 
то осень, то весну?
Август 1991

Сонет (вариант 1)
Все кончено. А нам и горя нет,
покуда все не кончились монеты.
Переплелись в моем венке сонетов
узоры пальцев, тени, полусвет,
рисунок снегопада на стекле,
накиданный по памяти моментом.
Пройдет зима (но стоит ли об этом?),
и вместе с ней растает мой сонет.
Как птичий тарарам, в мою постель
весна обрушит чертову капель,
и я проснусь, глаза не открывая,
под крики птиц, под неба акварель,
под крылья ангелов, снующих во дворе,
под шум толпы перед вратами рая.

ВИТАЛИНА ТХОРЖЕВСКАЯ
              Молчание
Когда ты пройдешь отчаянье,
И страха, и гнева дрожь,
Услышишь мое молчание
И следом за мной пойдешь —

По тропкам орлов и ястребов,
Куда не устанет течь
Из ярких цветочных раструбов
Печали прямая речь.

Все в небе — кресты. Как крестнику,
Тебе завещаю Тишь —
Подхватывай, словно песенку,
Насвистывай, как молчишь:

«Мы — только переиздания
Текущего сквозь года
Цветения — щебетания —
Молчания навсегда».
1999

ДМИТРИЙ БАННИКОВ
             Я звоню…
Я звоню из придорожного кювета,
Ободренный пониманием травы.
Провода неровно дышащего ветра
Загудят, твоей коснувшись головы.

Удивившись незнакомому поступку,
Ты поднимешь и задержишь у виска
Постоянно убегающую трубку
Из сухого и холодного песка. 

Ах, зачем я не остался в этот вечер,
Почему поддался дреме я впотьмах?
Что ответить? Ничего, иначе вечно
Нам придется повторять: 
«зачем» и «ах».

Ах, зачем?! 
Мне муравей забрался в душу
И пчела ласкает спящий позвонок,
И пускай. Я измерения нарушу —
Через них, смотри, я делаю звонок.

Это значит — мир — 
не только мелкий атом,
Это значит — нам с тобою повезло.
Пусть уйдет к чертям 
патологоанатом,
Ну а ты, родная, выдохни: «Алло…»

                  ***
Я слегка задремал. 
Мир поэтому стал пластилином.
И Лепилка (ребенок, 
чей сладкий мотив — карамель)
Заработал, проворный, 
избушку слепил, постелил нам
Покрывало лебяжье, 
на окнах мазнул акварель.

Закатись, дорогая, 
погреться в лубочный мой домик,
Колобком золотым, 
синей птицей в окошко влети —
Поклюем, потолкуем, 
раскроем набоковский томик,
Остановим движенье кукушки — 
вот так, без пяти:

Освети этот мир, 
освяти хоть одним посещеньем,
Посвяти мне общенье, 
в крещенскую ночь посвети,
Словно свечечка. 
После, во тьме, упрощенье —
Учащенье дыханий и пульсов — 
один к десяти.

Синим ситцем накроются окна. 
Неназванный город
Разожжет свои лампы 
на тысячи лет от Луны.
Слышишь, смех: разноцветные дети 
катаются с горок,
Вылепляют из снега, должно быть, 
счастливые сны.

Что-то губит мой сон. 
Я немею, тебя провожая,
Извиняюсь, нелепый, 
пальто подаю в никуда:
Мне тебя не узнать: 
ты стоишь, абсолютно чужая,
Словно статуя в парке 
из колкого синего льда.

АНТОН КОЛОБЯНИН
                ***
Остались две жизни — 
до нового года.
Дожди — словно жалюзи — 
сдвинет погода.
Ударит мороз, как топор дровосека.
Расклеит афиши явление снега.
Спектакль отыграет и тут же растает.
Румянец тебя по щекам отхлестает.
Ты будешь, как гном 
в театральном бинокле.
Но чу! Облака из бумаги — намокли.
Весну растворив, 
как таблетку от кашля —
вдруг из заточения — лунная башня —
отпустит принцессу… к тебе… 
Это может
случиться: 
но это случиться не может.
Ведь жизнь, ей нельзя подыграть — 
ни биеньем
чуть влажных сердец, 
ни кладбищенским тленьем.

Две жизни: одна — погашение долга.
(Боюсь, этот долг не отдам 
очень долго).
Другая — струит свои воды 
чуть слышно.
Ее не прожить. 
Ты пытался, не вышло.
Ты сам — ее плеск. 
Но себя ты не слышишь,
пока ты шумишь, 
то есть попросту — дышишь.
Пока ты постель разминаешь, 
как сено.
Вкатив под язык колесо седуксена,
как Новый Сизиф, ты, 
конечно, забудешь —
где был ты и где вряд ли 
ты еще будешь.

       Центру дождя
Эта книга — решето.
Сквозь нее просеян свет.
Я талантлив, ну и что?
Стал бездарнее газет: 

Ибо отданы в залог
и таланты и мечты.
Ибо равен эпилог —
смерти. (Жалоба почти!)

Я ночую под мостом.
Он концы зарыл в кустах.
Что оставишь на потом —
пузырится на устах
мыльной пеной. Убегу! —
как сбегает молоко.
Я так больше не могу.
14.6.97

РОМАН МАМОНТОВ
                ***
Ни врагов, ни друзей — 
только волны,
только птицы да мокрый песок.
Хлеб печеный, немного соленый —
вкусный, теплый, пшеничный кусок.

Этим утром дождь будет соседом,
полупьяным матросом с баржи.
За калиткою — дым, значит, в среду
корка льда заскрипит на межи.

Не проехать лесными путями,
не разлить, не разрезать, не сшить.
Невесомая тень за постами
невесомых берез — словно нить
без портновской иголки. Печально
согревать руки терпким костром
у дороги, где столб федеральный
через год будет просто столбом

или оком неведомой власти.
Долгий крик в лабиринте полей…
Две монеты — на память и счастье,
никого — ни врагов, ни друзей.

АЛЕКСАНДР КУЗЬМИН
                 ***
От хулы до клеветы
И до полного забвенья
Миг, как от стихотворенья
До последнего сомненья
И посмертной немоты.

Отрицаю клевету
И хулу, и иже с ними,
И хлебами дождевыми
Причащаюсь и расту.




Автор: Ян Кунтур

Просмотров: 5118


Возврат к списку


Чтобы оставить комментарий пожалуйста авторизуйтесь:
Логин:
Пароль:
Забыли свой пароль?
sos/cmc
  • подарили праздник? «Накануне Дня пожилого человека по всему городу было объявлено о том, что 1 октября пенсионеры смогут совершить бесплатные поездки на общественном транспорте. Но многие, сев в автобус, были неприятно удивлены требованием кондуктора оплатить проезд. К...
  • Такой букет нам ненужен... отдай кому хочешь! «Говорят, лучший подарок – это цветы. И, сколько себя помню, Первого сентября все школьники идут на торжественную линейку с цветами. Кто – со скромными букетиками с собственного огорода, кто – с огромными букетами роз, купленными в специализированных...
  • безалаберные личности «Не в первый раз становлюсь невольным свидетелем того, как в торговых центрах теряются дети, а их родителям нет до этого никакого дела – видимо, обилие товаров сносит «крышу». Например, сегодня (30 августа) в ТК «Акварель» из дверей одного из...
  • "И так сойдет!" В субботу, проходя мимо приемного покоя, заметила, что там начался ямочный ремонт. На радостях я даже сфотографировала свежее покрытие – наконец-то здесь можно будет спокойно ездить! Но радоваться пришлось совсем недолго: на следующий день – в воскре...
  • «Фестивальная» «Утром 7 июля я проходила мимо обновленной площадки «Фестивальная», открывшейся 4 июля, и была поражена, увидев на ней буквально кучи мусора. Такой беспорядок я наблюдала здесь впервые. Считаю, что следить за чистотой должны все, кто посещает эту пло...
  • «Газель» завалила сразу два контейнера «По какому праву индивидуальные предприниматели выбрасывают свой мусор в контейнеры, установленные во дворах домов?
  • Наши дороги «Наши дороги находятся в настолько отвратительном состоянии, что вечером 12 апреля мой автомобиль в буквальном смысле слова провалился в яму!
  • "Обращаюсь к народным избранникам..." «Обращаюсь к народным избранникам, кои считают себя властью. На протяжении многих лет участок территории между ул. Строительной и родником у хлебозавода являет собой печальное зрелище.
  • Тараканы в садике «Я вожу своего ребенка в один из детских садов нашего города. И уже в который раз замечаю, что по дошкольному учреждению в открытую «прогуливаются» тараканы.
  • Двойные квитанции «8 марта, зайдя в подъезд, я увидела у почтовых ящиков слегка разворошенную стопку квитанций по оплате коммунальных услуг.
Интервью

Мария Картазаева: «Это мой любимый город и мой любимый театр»

Мария Картазаева: «Это мой любимый город и мой любимый театр»

Актриса Чайковского театра драмы и комедии Мария Картазаева уже полгода работает в должности исполняющего обязанности художественного руководителя театра. Она возглавила театр в трудные для него времена, сохранила труппу и с большим оптимизмом смотрит в театральное будущее

Другие новости:

Напишите нам